Критика и библиография

Челябинская губерния, 1919–1923 гг.: абрис истории: сб. док. / сост. и науч. ред. М.А. Базанов. Челябинск, 2019. – 647 с.: ил. – 300 экз.
 

Рецензируемый сборник увидел свет к 100-летию основания Челябинской губернии, ставшего одним из ключевых моментов предыстории современной Челябинской области. До 1919 г. территорию Южного Урала занимали обширные губернии – Оренбургская, Уфимская, Пермская, Тобольская. Челябинская губерния просуществовала недолго – в 1923 г. в ходе очередных административных преобразований ее поделили на четыре округа, вошедших в состав Уральской области. В 1934 г. из нее выделилась Челябинская, границы которой в значительной мере совпадали с губернскими.

Сборник подготовлен Объединенным государственным архивом Челябинской области (ОГАЧО) при финансовой поддержке Общества развития русского исторического просвещения «Двуглавый Орел»; включает 453 документа из 36 фондов ОГАЧО. В подавляющем большинстве это делопроизводственные документы (распорядительные, протоколы, докладные записки, отчеты, официальная переписка), а также информационные сводки Челябинской губчека (губотдела ГПУ), законодательные акты (постановления ВЦИК РСФСР), касающиеся главным образом вопросов административного устройства. Документы помещены в хронологическом порядке и тематически распределены по четырем разделам («Политическая жизнь и административные преобразования»; «Советская власть и деревня: продовольственная политика, голод, повстанческое движение»; «Социально-экономические и бытовые реалии жизни населения»; «Религия, культура, наука»), хотя, как справедливо указано в предисловии, написанном канд. ист. наук М.А. Базановым, деление носит условный характер, а ряд источников, особенно аналитического характера, содержит самые различные аспекты (С. 9).

Издание предваряет статья д-ра ист. наук, проф. И.В. Нарского, рассматривающего историю Челябинской губернии в контексте политико-экономических и административных преобразований советской власти. Проанализировав хозяйственное развитие региона и повседневный быт населения, ученый делает вывод, что ставшие следствием Гражданской войны военно-мобилизационные методы управления показали свою неэффективность, вследствие чего восстановление разрушенного производства существенно затянулось.

В первом разделе (145 документов) хорошо просматриваются структура губернии, а также ее изменение. Документы иллюстрируют процесс формирования органов губернского, уездного, городского, районного, волостного уровней. В плане государственного устройства четко расставлены акценты о подчиненности губернии по вертикали: изначальном вхождении в состав Сибревкома как областного образования (Док. № 11–13), а затем передаче ее в апреле 1920 г. в ведение Совета Первой армии труда в Екатеринбурге (Док. № 64), являвшейся не только военно-хозяйственным организмом, но и округом, объединявшим ряд территорий.

Одна из особенностей сборника состоит в том, что авторам удалось показать именно историю административной единицы, а не территории, о чем в предисловии специально сделана оговорка (С. 6–7). В документах раскрыты особенности взаимоотношений с административными анклавами Башкирии, оказавшимися в пределах губернии, появление и исчезновение в ее составе уездов путем присоединения, вхождения, деления, создания, упразднения. В данном отношении вопросы истории Верхнеуральского, Курганского, Куртамышского, Кустанайского и иных уездов, рассмотренные в сборнике, будут интересны специалистам других субъектов Российской Федерации, а также Казахстана, что говорит о трансграничном уровне издания.

Во втором разделе (91 документ) раскрываются особенности политики советской власти в сельской местности, репрессивные методы изъятия продуктов, реакция населения, голод. Логично включенная в его состав подборка документов о повстанчестве в основном представлена сводками губчека, постановлениями губкома РКП(б) и губисполкома. Протоколы закрытых заседаний этих структур показывают реакцию власти на вооруженные выступления, различные подходы к решению проблемы. В частности, приведены документы о переговорах между повстанцами и местной властью, что свидетельствует о наличии альтернатив силового подавления (Док. № 196, 205).

Среди очагов движения в сборнике показана деятельность «Голубой армии», чьи листовки за последние годы неоднократно публиковались в различных сборниках и научной литературе^[1]. Данный эпизод, хотя весьма яркий и самобытный, но далеко не показательный для региона и не носивший определяющего характера.

Условия жизни населения отражены в самом объемном третьем разделе (132 документа). Большой исследовательский интерес представляют включенные сюда фрагменты воспоминаний Ф.И. Горбунова (Док. № 370). Значительный комплекс документов данного и отчасти предшествующих разделов посвящен характеристике правоохранительной системы. Они подробно раскрывают работу милиции, различных трибуналов, повседневную жизнь сотрудников и заключенных учреждений пенитенциарной системы, полномочия органов губернской ЧК.

Заключительный, четвертый раздел (82 документа) объединяет документы, характеризующие культурную сферу. Подробно раскрыты различные аспекты религиозной жизни, конфликтов властных и церковных структур. Документы показывают особенности создания и функционирования губернского архива, образовательных учреждений, комиссии по истории партии, организации печатных изданий, а также деятельность местного духовенства, обновленческое движение, затрагивают тему массовых праздников и ход кампаний по ликвидации безграмотности в губернии.

Вместе с тем по некоторым темам круг документов можно было бы расширить. Например, картина устройства репрессивного аппарата и механизмов массового террора полностью не просматривается. На уровне губернской ЧК, затем ГПУ отсутствуют приговоры политического характера, выносившиеся почти ежедневно в отношении десятков и сотен людей в течение 1920–1921 гг. и изложенные в протоколах заседаний^[2].

С учетом отмечаемого составителями в предисловии особого отношения к истории повседневности, микроистории, следовало отразить и массовые социально-политические процессы, имевшие место в регионе. Так, о женском движении в форме «бабьих бунтов» на рубеже 1920–1921 гг. говорят напрямую лишь три документа (Док. № 179–180, 182). Такая ключевая, по признанию губернских партийных лидеров, проблема, как дезертирство, ставшее основой повстанческих выступлений в 1920 г. и одной из причин введения военного положения, по сути, осталась за кадром. Представленные из документов губкома РКП(б) телеграммы и отчеты (Док. № 269, 273) не раскрывают причин, форм, динамики и масштабов данного явления. Не задействованы документы фонда Р‑97 (комиссии по борьбе с дезертирством), где указанные аспекты нашли отражение и даже систематизированы. По неполным данным, только с 1 ноября 1919 г. по 31 января 1921 г. в губернии задержали 39 165 дезертиров^[3]. От внимания составителей ускользнуло и такое важное явление, как «красный бандитизм», лишь несколькими эпизодами освещена система заложничества (Док. № 190, 205).

Кроме того, несколько сужают источниковую базу незначительная доля документов из ранее опубликованных региональных и российских сборников, а также отказ от материалов газет; мнение о доступности и «излишней тенденциозности» последних представляется спорным. На самом деле уездные печатные издания «Трудовой набат» (Троицк), «Приуральская коммуна» (Верхнеуральск), «Приуральская правда» (Миасс) и ряд других уже стали библиографической редкостью, а в губернской «Советской правде» за 1920–1922 гг. присутствует значительное количество достаточно объективных и информативных публикаций. По нашему мнению, в сборнике недостает картографических документов, а представленные образцы карт губернии на форзаце и нахзаце книги несколько схематичны.

Книга снабжена добротным научно-справочным аппаратом, содержащим именной и географический указатели, указатель упоминаемых в документах промышленных предприятий, список сокращений. При передаче текста и его археографической обработке публикаторы руководствовались Правилами издания исторических документов в СССР 1990 г. Документы снабжены составленными на основе научной литературы и архивной информации примечаниями. Особенно хорошо они дополняют материал биографическими данными о партийных, советских деятелях. Содержание данных справок существенно раздвигает заявленные в названии географические и хронологические рамки издания. Восприятие материала усиливает значительный визуальный ряд фотодокументов.

Отмеченные погрешности не влияют на оценку сборника в целом. Главная цель составителей – осветить историю административного образования в разрезе антропологического подхода и повседневности – достигнута. Издание вносит значительный вклад в развитие исторических знаний о регионе. В целом можно сказать о большой и успешной работе по истории края, с разных сторон раскрывающей его губернский период.
 

С.И. ПАНЬКИН

[1] См., напр.: Сафонов Д.А. Великая крестьянская война 1920–1921 гг. и Южный Урал. Оренбург,1999. С. 268–272; Вепрев О.В., Лютов В.В. Государственная безопасность: три века на Южном Урале. Челябинск, 2002. С. 194–195.

[2] ОГАЧО. Ф. Р‑401. Оп. 1. Д. 1, 20, 32.

[3] Там же. Ф. Р‑97. Оп. 2. Д. 139. Л. 13–13 об.; Д. 142. Л. 46–47, 55.